fbpx

История Рейки

Для меня история рейки, это как бы очень привычное дело. Я уже который раз рассказываю ее на семинарах 1-й ступени и, казалось, должен был бы выучить ее наизусть. Но она как-то не учится наизусть. Каждый раз находятся новые слова, новые образы, новый способ выражения того, что я, может быть, знаю и более того, появляется нечто, что я узнаю про историю рейки впервые. Это приходит, это видение и слышание, не только когда я рассказываю, но и в обычной жизни. Это стало следствием того, например, что я получил инициацию мастера. До мастерской инициации новое в истории Рейки у меня не появлялось. А сейчас Усуи нашептывает, Хайаши нашептывает… 2-й гранд-Мастер Рейки, вот на другой фотографии, 2-й Хайаши, мужчина. Изредка говорит со мной Ховайи /Ховайя/ Токата. Это вот женщина, стоящая в полный рост рядом с Хайаши. Третий гранд-Мастер Рейки. А иногда мне доводится беседовать с Филлис Форумото, нынешним Гранд-Мастером, которая еще ни разу не была в Киеве или в тех городах, в которых были мы, кроме Москвы и Петербурга. Эта форма очень интересная и ее очень трудно описать словами. И она нанизывается лично для меня именно на мое понимание истории Рейки.

Итак, примерно 150 лет тому назад в Японии жил человек по имени Микао Усуи, который обладал довольно заметными свойствами человеческими, которые, собственно и привели к тому, что он стал первым Гранд-Мастером Рейки. Первое, что я отмечаю в его свойствах, в его характере, это природная, активная любопытность. Его любознательность, его любопытство привели к тому, что в очень традиционной стране, с очень традиционными правилами жизни, которые почитаются и можно даже оказаться наказанным за нарушение определенных традиций, привели этого человека к занятию христианством. В Японии был традиционно распространен синтоизм, это, собственно, японский вариант религиозного сознания, и буддизм, это то, что пришло через Китай с Тибета и из Индии и тоже заняло свое место в культурной и религиозной жизни Японии. Казалось бы, чего больше: выбирай, такое богатое наследие, и того, и того… Однако Усуи начинает заниматься христианством. И не просто любопытствует, а выучивается на доктора теологии, получает христианские посвящения, инициации дополнительные, которые проходит человек, который становится профессиональным теологом, т.е. Белым Монахом. Т.е. доктор Усуи был христианским монахом белого толка, не в схиме, не в монастыре. Он преподавал в небольшой религиозной школе, иногда говорят, в небольшом университете, в городе Киото, христианские курсы, историю христианства, толкование Библии и т.д., все, что положено в таких случаях преподавать. И вот такой человек открывает мне глаза на то, в каком положении мы сами находимся. Это его свойство, его любопытство, он по сути дела есть и у нас. Ведь каждый, кто сюда пришел, живет в христианской стране, ну еще немножко, естественно есть и иудаизм, слегка мусульманство, в некоторых восточных частях этой страны. Я пока говорю о бывшем Советском Союзе. Вот. Какие-то формы протестантства, но в основном — это христианство. И вот мы почему-то, живя в этом эгрегоре, интересуемся таким Рейки. И для нас Рейки, это примерно то же самое, что для Усуи христианство в Японии тогда 150 лет назад. Т.е. мы тоже проявляем определенное любопытство к этому, нам интересно, мы не останавливаемся на том, что нам как бы на роду написано быть в этом эгрегоре, ходить в церковь или вообще не обращать внимания на это. Ведь у нас очень много атеистов. И это тоже правильно. И вдруг, в такой стране, мы вдруг интересуемся такой странной вещью японской. И в этом я чувствую близость к потоку Рейки, к потоку, в котором оказался в свое время Микао Усуи, и что привело, в конце концов, к возрождению Рейки на Земле.

И вот однажды. Да, и еще одно я хочу отметить. Микао Усуи этот был человеком кодекса чести самураев. Он был из обедневшего самурайского рода. Он строго придерживался кодекса чести бусидо. Это, прежде всего для меня не способность, скажем, правильно воевать с помощью меча или кулака, не способность того, что делали самураи, скажем. И мы знаем по фильмам, по кино, некие романтические, скажем всякие свойства, я бы сказал, даже профессии того, что мы понимаем, как самурай. Я понимаю это вот как: самурай, это человек, который знает, что такое личная ответственность, даже тогда, когда он убивает человека в бою. И основа кодекса бусидо это очень важный момент потому, что, как мы увидим дальше, это сыграло решающую роль в том, что Микао Усуи принял вызов, какой вызов сейчас будет ясно. Однажды ученики, которые уже должны были выпускаться из школы, студенты задали ему провокационный вопрос на лекции, который обычно, наверно задают везде: в духовных семинариях, в обычных учебных заведениях, если там преподается курс религия-ведение, может быть даже в обычной советской школе, потому, что теперь она не советская, и поэтому есть даже уроки, для рассматривания истории христианства там, или еще каких-то видов религии. И ему задали вопрос: "А Вы, Доктор Усуи, действительно, вот так вот буквально верите в то, что написано в Библии?" Скольким попам задавали такой вопрос, скольким лекторам. Но никто не среагировал на этот вопрос так, как доктор Усуи. Я имею в виду, прежде всего внутреннюю реакцию, не внешнюю. А внешняя очень похожа. Да, конечно, ответили бы они, ну раз я преподаю христианство. Усуи тоже сказал, да, я в буквальном смысле слова верю в то, что написано в Библии. Тогда последовал следующий вопрос. Ну, раз ваша вера так сильна, что вы буквально во все это верите, то почему бы вам ни показать, как ходил по воде Иисус Христос, как он пятью хлебами тысячные толпы кормил, как он делал из воды вино, как он, например, исцелял руками… Он брал руки, клал на человека, а тот бац, вскакивал, абсолютно исцеленный. И доктор Усуи вынужден был признать, что он это делать не может, не смотря на всю свою веру.

В таких случаях обычные попы берут линейку и бьют бурсака по голове, прямо по лбу, говорят, не мели глупостей, давай мне прочитай наизусть такую то молитву или акафист такой-то. И этим дело заканчивается. Но Микао Усуи был человеком чести и ответственности. И он тут же сказал себе лично, а потом и публично, потому, что он именно в этот день снял с себя обязанности ректора этого небольшого теологического университета, что он не успокоится, пока не узнает, как Иисус исцелял. Он принял вызов, он серьезно отнесся к этой ответственности, которую он нес в силу своих слов "Да, я в буквальном смысле верю в то, что написано в Библии, в частности в Евангелии, как Иисус исцелял". Он поехал в Соединенные Штаты, ради этого выучил английский язык, так как это был самый доступный путь, хотя христианство в Японии появилось в основном благодаря усилиям русских священников миссионеров, но, тем не менее, он поехал в Америку, так как в это время это было проще, по известным, наверно, вам причинам. Царская Россия и Америка в это время разные вещи. И еще одна причина, которой это вызвано, состоит в том, что в то время в Америку, практически все переводы текстов христианских, существующих в то время, за исключением тайных текстов, которые хранятся в ватиканской библиотеке, и они не обнародуются. Все остальные тексты в Америке были. Он переезжает из университета в университет, из библиотеки в библиотеку и тщательно изучает эти тексты. И обнаруживает, что очень хорошо известно, что было с Иисусом Христом с его младенчества до 14 лет и сравнительно неплохо известно, что с ним было с 28 до 33 лет, когда его вздернули на крест. Что же было с Иисусом с 14 до 28 лет в этих источниках понять было невозможно. Но был косвенный признак, что в это время Иисус где-то был, его не было в Иудее, нет сведений о том, что он был там, ни штришка. И были косвенные признаки того, что он ушел в паломничество. По сути дела у него мама, Божья Мама и он сам, были членами секты эсеев. Это полулегальная секта еврейская, которая берет свое начало еще от египетских жрецов, и те же знания начальные, которые Иисус получил в этой секте очень важно принять во внимание. Просто так человек не пойдет в такое паломничество, т.е. у него было начальное посвящение, позволившее ему осознать необходимость этого шага. И он уходит на Тибет, в Индию, в тибетские монастыри, чтобы учиться. Как только все это выяснилось для доктора Усуи, он возвращается в Азию и едет в китайскую часть Тибета, учит для этого древний китайский язык иероглифов, на которых написаны древние китайские тексты. И читает эти тексты, переходя из монастыря в монастырь, притом он еще и проходит все необходимые практики, которые надо проходить любому, не посетителю монастыря, а человеку, который там работает, который допущен к древним текстам. Ведь первого попавшегося не допустят, сначала покажи, что ты действительно идешь по духовному пути, помедитируй вместе с нами, поделай эти практики, те практики. Т.е. Микао Усуи в результате нескольких лет пребывания в этих монастырях и работы над текстами получил колоссальный практический опыт медитаций и других эзотерических практик. Иначе бы он не получил доступ к этим текстам. И он обнаружил, что да, действительно Иисус Христос, а там написано Исса, то, как сейчас мусульмане называют Иисуса Христа, действительно был в индийских монастырях и в тибетских и получал необходимые уроки от учителей. Но в этих текстах нет описания того, как исцелял Иисус Христос. И так он понял, что ему надо изучать санскрит. Ибо по этим вот путеводителям на китайском языке он вышел на тибетский монастырь, где сохранился свиток на древнем языке санскрите. И действительно описана история пребывания Иисуса в этом монастыре.

Представляете, вот то, что потом было названо рейки, это потребовало от Усуи выучить три языка таких, как английский, китайский и санскрит. Представляете себе, сейчас кому-нибудь из вас скажут: "Вот выучи английский язык, через годик получишь Рейки". Сделай такой вклад. Зачем я это говорю? И я часто это упоминаю на группах, чтобы вам показать, что Усуи сделал колоссальный вклад в то, что потом было названо Рейки. Это был вызов не на словах, а на деле, он провел колоссальную работу, он вложил очень много энергии, души, своих жизненных сил, времени. Мы получаем только то и только там и только столько, сколько мы вложили, и как, и где, и для чего…

Мастер Ананд, Отрывок из лекции, 1997